Корнеенко Н.И.,
старший научный сотрудник
Рославльского иторико-художественного музея
 
С. Т. Коненков и его связь с Рославльской землей
 
      Имя нашего земляка Сергея Тимофеевича Коненкова пользуется большой известностью не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами. Многие музеи мира гордятся наличием работ нашего выдающегося земляка в своих коллекциях. Многотысячными тиражами расходятся альбомы с репродукциями со скульптур Коненкова. Произведения его пользуются любовью и успехом у ценителей искусства ваяния. Получил он и официальное признание своих заслуг перед изобразительным искусством. Он носил звание Народного художника СССР (присвоено в 1958 году), был лауреатом Ленинской (1957 г.) и Государственной (1954 г.) премий, был награжден орденом Ленина, избран действительным членом Академии художеств СССР (1957 г.). А в 90-летний юбилей художнику было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
      Коненков заслуженно считается одним из крупнейших скульпторов XX века. Творчество его и биография хорошо изучены и освещены в литературе. О нем издано несколько книг, выпущено несколько альбомов. В серии "Жизнь замечательных людей" вышла биография Коненкова, изданы его биографические книги "Мой век" и "Земля и люди", а также статьи и письма. Материалы эти общедоступны, и поэтому нет необходимости повторяться. Поэтому в данном очерке приводятся только основные этапы жизни и творчества нашего земляка, а основная цель его - суммировать уже известные факты, разбросанные разным источникам, сведения, полученные от самого Сергей Тимофеевича, а также от членов семьи Полозовых попытаться рассказать о той роли, которую в судьбе художника сыграла рославльская земля. Поэтому в центре внимания будут те несколько лет, которые Сергей Коненков прожил в Рославле, будучи учеником мужской прогимназии. Долгое время этот период его жизни был освещен совсем скупо и оценивался не совсем верно. Считалось, что ничего, кроме образования, Рославль Коненкову не дал. Так, например, С. М. Яковлев в книге "Смоляне в искусстве" писал: "Тусклая жизнь уездного города, картины нужды, невежества и диких нравов обывателей теснили в сознании гимназиста Коненкова идиллические образы привольного деревенского детства. И чем старше становился, тем острее воспринимал он безвременье мрачной поры Александра III с ее произволом, гнетущей казенщиной и полицейщиной... В этом затхлом мире пристрастие Коненкова к рисованию служило для него отдушиной. Ему он посвящал свободное время".
      Но после появления в печати воспоминаний Сергея Тимофеевича стало ясно, что такая оценка была не совсем справедливой, сам художник оценивал годы, прожитые в нашем городе, несколько иначе. В книге "Земля и люди" Рославлю посвящены самые теплые слова: "Город Рославль... 80 с лишним лет прошло с тех пор, как я жил на его улицах, а мне до сих пор видится окруженное забором здание прогимназии, Бурцева гора, собор работы знаменитого Растрелли и речка Глазомойка". А на книге, подаренной в 1963 году Рославльскому музею, он написал еще красноречивей: "Дорогим землякам города Рославля, где я учился в прогимназии и где я провел лучшие дни своей юности".
      Конечно, вполне понятно, у любого человека воспоминания о городе юности окрашены в лирические тона. Коненков тут не исключение. Но тем не менее нельзя не признать, что город наш в судьбе будущего великого ваятеля сыграл самую значительную роль. Ведь здесь он прожил самые важные для развития и становления человека годы. Приехал он в Рославль одиннадцатилетним мальчиком, а из Рославля в Москву, в училище живописи, ваяния и зодчества, отправился 18-летний юноша с уже сформировавшимися взглядами на жизнь, с вполне слоившимся характером. И для того, чтобы понять многое в Дальнейшей судьбе Коненкова, необходимо выяснить, какие события и люди оказывали на него влияние в эти годы, что, кроме природного дара, привело к скульптуре.
      Но прежде чем мы перенесемся на 100 лет назад о Рославль 1885 года и попытаемся глазами деревенского мальчика увидеть его дома и улицы, людей, его населяющих, необходимо хотя бы несколько слов сказать о корнях нашего земляка. Был он крепкого крестьянского рода. Прадед его Иван Сергеевич в пору нашествия Наполеона на Россию партизанил в ельнинских лесах. Был он по преданию высокий, богатырского сложения человек Семья его, как и другие крестьяне села Караковичи, находилась в крепостной зависимости у помещика Лаврова. Задолго до отмены крепостного права работящая семья выкупилась на волю, получив на 40 человек 200 десятин земли. Прадед и семь его братьев стали строиться. Лес таскали на себе, за что и были прозваны конями. "На что им кони! Они сами как кони",- говорили крестьяне соседних сел. С годами эта кличка стала семейной фамилией, а место, где они поселились, стало называться Верхние Караковичи.
      Родился Сергей Коненков 28 июня 1874 года. В пору его детства семья насчитывала 26 человек, отец и три его брата жили нераздельно. Главой семьи был дядя Сергея Коненкова - Андрей Терентьевич. Сеяли рожь, овес, лен. Рожь и овес шли в хозяйство. Все покупали за счет льна.
      Сереже было три года, когда умерла его мать. Заботу о сиротах взяла на себя жена одного из дядьев Устина - Татьяна Максимовна. Она хорошо относилась к детям, они даже звали ее мамой.
Первоначальное образование Коненков получил в местной начальной школе, где преподавали случайные люди, при этом часто сменявшиеся. Мальчику легко давалось учение. Домашние поощряли его интерес к учебе, а также рано проявившуюся тягу к рисованию. Дядя Андрей даже карандаши и бумагу покупал племяннику в городе, что для крестьянина было делом непривычным.
      Неудивительно поэтому, что когда соседние помещики Смирновы стали подыскивать товарища своему сыну дли совместной подготовки в Рославльскую прогимназию, им указали на Сергея Коненкова, как на подающего надежды ученика. Дядя Андрей подсчитал, во что обойдется учение племянника, и решил, пусть хоть один из семьи будет грамотным.
      Поскольку в прогимназию нужно было сдавать вступительные экзамены, Сергей целую зиму прожил у фирновых, готовился вместе с Сашей к экзамену. А учил v семинарист Глебов, симпатичный и приветливый молодой человек. Осенью оба мальчика успешно сдали экзамены по русскому языку, арифметике, географии и были приняты в первый класс. Дяде Андрею пришлось основательно потратиться на гимназический костюм и фуражку с вензелем РПГ (Рославльская прогимназия). Квартиру, а точнее угол, ему сняли за 7 руб. в месяц на Рачевке, в бедном мещанском квартале. Так началась для Сергея Коненкова его новая городская жизнь.
      Каким же был первый увиденный Коненковым город, в котором ему суждено было прожить 6 лет, повзрослеть, выбрать себе дорогу в жизнь, и впоследствии прославить? Реформа 1861 года дала толчок к быстрейшему развитию экономики России. Создались благоприятные условия для роста промышленности и торговли. В нашем городе в это время было несколько промышленных предприятий: 2 шпагатных и веревочная фабрики, кирпичный, кожевенный, мыловаренный и маслобойный заводы. Через город прошли две большие шоссейные дороги: Москва - Варшава и Смоленск - Орел, линия электротелеграфа. Было открыто железнодорожное движение через Рославль, а в связи с этим и довольно крупные железнодорожные мастерские. Процветала и торговля, было даже несколько купцов первой гильдии, которые вели торговлю со многими городами России и даже с заграницей. По числу предприятий и рабочих Рославль занимал второе место в губернии. Его население в 1861-1900 гг. выросло втрое.
      Рост промышленности и населения вызвал рост городского строительства. К тому времени, когда Коненков поступил в прогимназию, центр города стал уже довольно красивым и благоустроенным. Среди каменных зданий, которых в то время появилось в Рославле немало, особой красотой отличались церкви - Вознесенская, Пятницкая, Петропавловская и самая красивая из всех, стоявшая в центре города,- Благовещенская. Это именно ее Коненков в своих воспоминаниях называл собором работы знаменитого Растрелли. И хотя утверждение это пока ничем подтвердить не удалось, если судить по старым фотографиям и открыткам, совершенная архитектура собора давала все основания предполагать, что это работа, если и не Растрелли, то, в любом случае, большого мастера. К сожалению, собор до наших дней не дожил, как не дошло до нас имя его создателя. Но для нас в данном случае важнее всего то, что в тогдашнем Рославле было много такого, что могло поразить воображение мальчика из глухой деревни, каким был в это время Сергей Коненков, особенно, если принять во внимание его обостренную восприимчивость художника.
      Было в Рославле и несколько учебных заведений, кроме той прогимназии, где учился Коненков,- женское ремесленное училище, приходская школа, 4-классное уездное училище, в котором учился друг Сергея Тимофеевича Дмитрий Полозов, железнодорожное техническое училище, женская прогимназия. С 1868 г. при женской прогимназии была открыта первая в городе общедоступная библиотека. Знакомство Коненкова с книгами из этой библиотеки началось еще до приезда его в город, когда готовились к вступительным экзаменам с Сашей Смирновым. Они, как вспоминал Коненков, много читали. "Читали "Гулливера и лилипутов", "Робинзона Крузо", былины про Илью Муромца, Добрыню Никитича и Алешу Поповича. Читали из Гоголя, Пушкина, Лермонтова, Тургенева, Некрасова. Книги брали в Рославле, в библиотеке".
      Эти книги познакомили Коненкова с настоящей литературой. В Рославле это знакомство стало еще более близким. К концу жизни Сергей Тимофеевич отличался большой начитанностью, он хорошо знал творчество русских писателей и зарубежную классику. Тем приятней сознавать, что именно в нашем городе чтение стало неотъемлемой частью его жизни. И Рославльская библиотека сыграла в этом далеко не последнюю роль. Подбор книг в ней был неплохой и довольно прогрессивный. Если посмотреть каталог Рославльской библиотеки того времени, изданный в Москве в 1876 г., то среди авторов, чьи книги имелись в фонде библиотеки, можно встретить Белинского, Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Достоевского, Фонвизина, Шевченко, Беранже, Гете. Можно было в библиотеке ознакомиться и с новейшими научными трудами, с книгами Гумбольта, Дарвина, Либиха, с работами историков, философов и экономистов, таких, как Милль, Прудон, Карамзин. Конечно, много было и пустых бульварных романов, модных однодневок, однако богатство книжного фонда и общедоступность делали библиотеку важным средством приобщения людей к литературе. Ориентироваться же в этом книжном море Коненкова учили люди, с которыми он встретился в Рославле. И в первую очередь его гимназический преподаватель литературы и русского языка Василий Ильич Ласкин. Самые прочувствованные строки в книге "Мой век" посвятил Коненков любимому учителю. "Чувство великой благодарности на всю жизнь сохранил я к нашему гимназическому учителю русского языка и литературы Василию Ильичу Ласкину. Частые встречи с таким человеком заглушали все обиды и несправедливости, терпимые в гимназии. Как много дал нам Василий Ильич в смысле развития понимания красоты поэзии. Он распахнул перед нами дверь в огромный и прекрасный мир русской литературы". В 1969 году во время пребывания в Рославле Сергей Тимофеевич был гостем местного музея. Он делился с сотрудниками музея своими воспоминаниями о Рославле и рославльчанах конца XIX века. Этот интереснейший разговор записан на пленку. И надо слышать, с каким волнением вспоминал 95-летний скульптор гимназические уроки литературы и то, как читал Василий Ильич своим ученикам Гоголя. "Мы даже плакали, как он читал",- говорил он.
      С таким же восторгом вспоминали Ласкина и другие его ученики, которых он учил литературе в более поздние годы.
Вообще о гимназии и ее учителях Коненков очень любил вспоминать. Прекрасным преподавателем был учитель математики В. Д. Сакович. Отличавшийся хорошими знаниями, он, по словам Сергея Тимофеевича, "не терпел лености мысли" и всегда старался сбить своих учеников с проторенной тропки и заставить их мыслить логически. Знания, даваемые Саковичем, высоко ценились даже в Смоленской гимназии, куда иногда попадали его ученики.
      Конечно, не все учителя прогимназии отличались такой любовью к своему делу и высокими знаниями. С некоторыми из них, такими, как учитель чистописания Ерофей Антонович Бурдаков или учитель латинского языка Юлий Юльевич Нейман, у Коненкова связаны скорее анекдотические воспоминания. Однако знаний латыни, полученных в гимназии, хватило на то, чтобы за короткую поездку по Италии в 1911 году Сергей Тимофеевич смог научиться сносно говорить по-итальянски.
 


стр.